Ни один человек не пойдет в кабинет психолога, если работают его адаптивные стратегии поведения (т.е. если у человека пока хватает сил говорить: «У меня ВСЕ ХОРОШО», «А МНЕ НЕ БОЛЬНО»).
Работа с психологом начинается, как правило, только тогда, когда выработанные годами «способы защиты» терпят крах. Человеку становится ясно, что выбор, который он делает, совершается с целью самозащиты, а не из лучших его побуждений. Еще ему становится ясно, что он страдает от постоянно возобновляющегося переживания первичных травм – таких, как эмоциональное подавление или опустошение, ранняя потеря отца или мамы, – и отступает перед вторжением правды жизни (ведь на самом деле – БОЛЬНО, и совсем НЕ ВСЕ ХОРОШО), которая выражает свое неудовольствие в депрессии, фобиях, зависимостях, заболеваниях, проблемах с учебой или поведением детей и т. п.
Повернувшись лицом к себе, человек оказывается в положении, когда ему приходится ОТКРЫТЫМИ ГЛАЗАМИ посмотреть на самого себя и свою жизнь. И для этого требуется огромное МУЖЕСТВО и СИЛА.
Никто из нас – тех, кому довелось пройти через такие грандиозные изменения, – не сделал этого по доброй воле. Нас притащили туда силой, подгоняя пинками и не обращая внимания на наши стоны (это сделали, образно говоря, проблемы наших детей или болезни – все остальное мы можем «еще потерпеть»).
Как заметил один поэт:
Мы скорее погибнем, чем изменимся.
Мы скорее умрем от страха,
Чем позволим умереть нашим иллюзиям.
Нет тюрьмы более тесной, чем та, которую мы не осознаем. Например, искренне, в течение лет 10-15 считать, что отец ребенка – это «придурок и скотина», и «сын сам не хочет с ним общаться» — это, образно говоря, та самая «неосознаваемая тюрьма», узость выгодной лично для нас рационально выстроенного «утешительного приза» за одиночество и неумение сохранить отношения в паре. Свободой здесь будет возможность посмотреть на ситуацию «другими глазами» и сказать хотя бы самой себе: «Да, как у партнеров у нас с тобой не получилось. Но для нашего сына – мы навсегда самые лучшие родители. Другого отца у него быть не могло (ведь это был бы уже совсем другой набор хромосом и совсем бы другой человечек). Я благодарна тебе за то, что у нас с тобой получилось – за нашего сына. Я уважаю тебя, как отца своего ребенка».
Одно из негласных условий брака состоит в том, что проблемы следует выявлять и прорабатывать, а не скрывать и замалчивать.
«Родители бессознательно увлекают детей именно в том направлении, где может быть достигнута компенсация всего того, что они не смогли реализовать в своей жизни». Детская психика очень восприимчива, и, как замечает Карл Юнг, «…дети так глубоко вовлечены в психологические отношения своих родителей, что не стоит удивляться, что первопричиной подавляющего большинства детских нервных расстройств является нарушение психологической атмосферы в родительской семье».
Задуматься над тем, кто мы и что происходит у нас внутри и в наших отношениях с другими, – это, наверное, самое лучшее из того, что мы можем сделать для другого человека: жены, друга или ребенка, а также для наших родителей. Не осознавая той «внутренней программы», которая заложена у нас глубоко внутри, мы можем причинить вред тем людям, которым мы говорим о своей любви.