В книге Франца Рупперта «Травма, связь и семейные расстановки» автор описывает связь ранних детских эмоциональных травм и семейных и личностных проблем взрослого человека, а также возможности метода семейных расстановок в преодолении душевной боли.
Слово «травма» означает «поражение».
В этом смысле травмой называются физические поражения костных и мягких тканей в медицине (например, черепно-мозговая травма). Перенося это определение на психические процессы, можно говорить о психических поражениях, когда нарушаются и время от времени или в течение длительного срока серьезно ограничиваются процессы восприятия, осязания, мышления, вспоминания или представления: как, например, при повышенной бдительности, когда человек при малейшем шорохе вздрагивает и покрывается потом; если человек зациклился на определенном представлении или образе и его мысли постоянно крутятся вокруг какого-либо события в прошлом; если у человека не осталось воспоминаний об определенных событиях; если человек ничего больше не чувствует ни эмоционально, ни физически, его психические функции также поражены.
Травма — вещь относительная, она есть некое соотношение между признаками ситуации («опасностъ») и признаками человека («индввидуальные воэможности борьбы»). Только если вид опасности превзойдет личностные возможности ее преодоления, имеет место «переживание неравновесия». Ситуация становится травмирующей, только когда человеку с ней не справиться. Это значит, что одна и та же ситуация оказывает травматическое действие на одного человека, а для другого является просто стрессом и нагрузкой. Возраст, опыт, пол, скорость реакции, натренированность и предрасположенность из-за предыдущего травматичного опыта обуславливают эти различия.
Последствия травмы затрагивают все области жизни. Травма работает прежде всего на уровне чувств. Травма вызывает долгосрочные изменения тела, духа и души.
Если при тяжелых нагрузках и стрессе со временем симптомы стресса сходят на нет и вовсе исчезают, когда завершается обременительная стрессогенная ситуация, то последствия травматического опыта никогда не исчезают окончательно.
Проявления травматического опыта затрагивают многие аспекты личности. Они оказывают влияние как на самопонимание, то есть как человек воспринимает себя самого, так и на восприятие мира, в котором мы живем. Если до травматичного опыта человек чувствовал себя сильным и уверенным, то после он постоянно чувствует себя слабым и ранимым. Мир превратился для него из надежного в опасное для жизни место.
Типы травмы
Существует много попыток классификации травм. Например, различают два типа травм:
Тип 1. Внезапные неожиданные краткосрочные события, их наступление означает острую опасность для жизни.
Примеры травм первого типа: тяжелые дорожно-транспортные происшествия, несчастные случаи на работе (железнодорожная или автокатастрофа) и краткосрочные стихийные бедствия (ураган, наводнение, сход лавины).
Тип 2. Длительные и повторяющиеся непреодолимые ситуации бессилия и беспомощности.
Примеры травм второго типа: пытки, военный плен, опыт сексуального и телесного злоупотребления, насилие, моббинг (травля).
Притом важно различать, пришлось ли человеку самому пережить травматичный опыт или он стал свидетелем травматичного опыта другого человека. Как показывает опыт, беспомощное наблюдение за тем, как другие люди страдают или умирают, потрясает и ставит с ног на голову понимание себя и мира. Эффект усиливается эмоциональной близостью к травмированной жертве. Разве может полицейский, пожарник или санитар вернуться из района бедствия без последствий для психики, если ему пришлось бессильно наблюдать, как умирают люди? Как жить дальше и быть психически здоровым ребенку, если у него на глазах погибли родители? Как сохранить психическую стабильность солдатам, принуждаемым «расчистить» поле боя от трупов?
Другой важный критерий в классификации травм: они обусловлены природой или человеком. Стихийные бедствия, вызванные огнем, водой или землей, не оставляют в душе таких глубоких следов как человеческое насилие, невежество и глупость. Во время природных катаклизмов люди скорее сплачиваются, помогая друг другу в борьбе с бедой. А войны и насилие, напротив, разрушают устоявшиеся структуры общества, приводят к изоляции отдельных людей; тогда приходится искать опоры и защиты в группах, которые тоже творят насилие. Насилие провоцирует новое насилие и запускает цепную реакцию травмирований. Жертвы становятся насильниками и сами фабрикуют жертв. Кровная месть, мотивированная убийствами родственников, войны, террор, оправданный террором противоположной стороны, — все это цепочки событий, в значительной степени определяющие ход истории человечества на нашей планете.
Восприятие и преодоление травмы
Эмоциональное возбуждение, вызванное травмой, вытесняется из сознательной памяти. Благодаря расщеплению и отщеплению воспоминаний о травме, освобождается сознательное восприятие и мышление для повседневного выживания. Но при этом во всем теле или в отдельных членах остается след воспоминаний о травме. Травматичный опыт с его кошмарными образами и чувством ужаса сродни бомбе замедленного действия, которая в любую минуту может взорваться. Если ситуация, похожая на ситуацию травмы, пробьет защитный панцирь, не дающий травме попасть в сферу сознания, возникает опасность, что переживание данной травмы смешается с предшествующим травматичным опытом и механизм регуляции психических функций снова выйдет из-под контроля.
Расщепление личности
Крайняя форма проработки травмирующего опыта — расщепление личностной идентичности на ее части. Травмированный человек воспринимает себя или в состоянии А, или в состоянии Б. Находясь в состоянии А, он ничего не знает о состоянии Б, и наоборот. Сознанию нашего «я» свойственно воспринимать нас как некую целостность и идентичность. Хотя мы постоянно меняемся, мы полагаем, что мы одна и та же личность.
Насильник в жертве
Для понимания многочисленных последствий травм особенно важно знать, что в ситуации насилия, в которой жертва беспомощно находится во власти насильника, психическая структура насильника запечатлевается в жертве. Почему? Ведь следовало бы предполагать, что жертва защищается от насильника и преграждает ему доступ к своей душе. Вероятно, одним из защитных механизмов травмы является идентификация с насильником. «Перенятие» структуры личности насильника — это последняя попытка выжить. Собственное «я» уходит на задний план, на его место приходит «я» насильника. Если жертве удастся пережить насилие, душевная структура насильника снова отходит в тень, но остается в жертве в виде отщепленной части его личности. Таким образом становится понятным самоповреждающее поведение, склонность к суициду и агрессия, направленная против других людей, напоминающих человеку самого себя в состоянии первичной травмирующей ситуации.
Зависимость
Исследователи травмы полагают, что травмирующий опыт является существенной причиной возникновения многих форм зависимостей. По большому счету, наркотнки принимают, чтобы: заглушить травмирующий опыт и связанные с ним чувства, побороть или подавить вызванные травмой симптомы, например, бессонницу, страх и пр., выйти из состояния бесчувственности и внутренней пустоты, обусловленных травмой.
Итак, наркотики призваны действовать как наркоз или выводить из состояния контузии. Соответственно люди употребляют наркотики, которые либо оказывают обезболивающее действие (алкоголь, успокоительные средства и пр.), либо, наоборот, возбуждают и стимулируют эмоции (ecstasy и пр.). Сигареты обладают и тем, и другим действием, они успокаивают и бодрят одновременно. Поэтому во всем мире сигареты — наркотик номер один.
Некоторые люди после травмирующего опыта с головой зарываются в работу. Постоянная занятость препятствует появлению травматических чувств в часы досуга.
Тот, кто надеется ускользнуть от последствий травмы, манипулируя обменом веществ в мозге, с большой степенью вероятности попадет в замкнутый круг. Ведь мозг вырабатывает антидот принимаемого вещества, чтобы восстановить баланс после приема наркотиков, поэтому уже спустя короткое время наступает толерантность к нему. Следовательно, приходится увеличивать дозу, что в свою очередь вызывает ответную реакцию со стороны мозга. И так далее. В конечном итоге зависимый больной имеет дело не только с нерешенной проблемой травмы, но и с телесными, психическими и социальными последствиями наркотической зависимости. Как правило, рано или поздно зависимость приводит к смерти, потому что тело не в силах выдержать пыток наркотиками.
Зависимость — большое препятствие в терапии. Тот, кто регулирует свои эмоциональные состояния с помощью зависимого поведения или наркотических средств, как правило, с трудом верит в помощь терапевта.
Суицидальность
То же самое касается мотива покончить с собственным психическим страданием самоубийством (суицид). Почти каждому человеку, пережившему тяжелую травму, суицид представляется приемлемым способом прервать душевные страдания. Один удар — и все позади: страх, депрессия, внутренний хаос и помешательство.
В статистике смертность от наркотической зависимости следует рассматривать как скрытый суицид, ведь зависимость — это самоубийство в рассрочку.
Многие несчастные случаи являются сознательно или несознательно инсценированными самоубийствами (например, дорожные аварии).
Застревание в травме
Важный момент для понимания травмы: фраза «время лечит» неверна в случае травмы. Время и покой помогут в ситуации стресса. А с травмой все, как правило, наоборот: чем больше времени проходит, тем больше нарушаются психические функции и тем сложнее поддерживать психическую стабильность в целом.
Процессы расщепления с целью удаления травмы из сознания постоянно требуют психических сил и истощают резервы энергии. Внутренняя целостность психической структуры теряется. Чем дальше, тем больше.
Даже когда ситуация для травмированного человека внешне нормализуется, душевный процесс преодоления травмы не идет на спад, если предоставить ему развиваться естественным путем.
Бывает, что со временем ситуация даже усугубляется, ведь приходится тратить все больше и больше энергии на контроль «больных» частей души и личности и на поддержку шаткого равновесия психической системы в целом. Поэтому, как уже упоминалось, многие травмированные люди борются с желанием пресечь утомительную борьбу с выжженными в них травмой воспоминаниями самоубийством.
Человеческая природа предвидит защитные реакции для выживания после травмы. Однако полное душевное исцеление в рамках естественного зарубцевания душевной иммунной системы человека, видимо, невозможно.
Преодоление травмы — многоуровневый процесс.
Людей с травматичным опытом бросает из одной крайности в другую: от попыток отрицания травмы, старания полностью вытеснить ее из сознания и предаться иллюзии, словно можно получить контроль над собственной жизнью, стоит только найти подходящий способ поведения (компенсация травмы), к отчаянию, потере надежды когда-нибудь освободиться от последствий травмы (потеря иллюзий).
Из страха еще раз соприкоснуться с травматичным опытом многие люди избегают конфронтации с самими собой. Они постоянно убегают от самих себя. В заботах о других (партнере, детях, пациентах … ) они пытаются отвлечься и с головой погружаются в хлопоты и спешку. В каких-либо кружках-увлечениях, религии или политических течениях эти люди ищут внешней опоры, поскольку уже не могут обрести ее в душе. Вдобавок они, как правило, втягивают партнеров, детей, друзей и коллег по работе в свою травму.
Даже в психотерапии многие пациенты склонны обходить ядро травматичного опыта и объяснять свои страдания непосредственной жизненной ситуацией. Им сложно поверить, что событие, произошедшее много лет назад, детство, которое они толком не помнят, и есть настоящая причина их психического нездоровья здесь и сейчас.
К сожалению, психотерапевты, не знакомые с концепцией травмы, поддерживают заблуждения пациентов. И начинаются многолетние терапии, которые хотя и занимаются симптомами травмы, но не понимают, что эти симптомы являются следствиями травмы.
А значит, терапия причин недуга не происходит и возможности терапевтического воздействия не исчерпываются.
(продолжение слудует)