ЕДА, ПИЩА — ТО, ЧТО НАМ ЖИЗНЕННО НЕОБХОДИМО И ДОЛЖНО БЫТЬ
УДОВОЛЬСТВИЕМ, ОТВЕРГАЕТСЯ, ИЗВЕРГАЕТСЯ…ПОЧЕМУ??!!
Кормление – САМОЕ ГЛАВНОЕ, что происходит на заре жизни каждого из нас. Ребенок рождается, отделяется от матери и воссоединяется с ней через процесс кормления.
Корни серьезных расстройств пищевого поведения лежат в очень ранних нарушениях детско-материнских отношений.
Сами понятия «мама» и «еда» для младенца значат одно и то же.
Ребенок родился. Чем становится для него мама?
Удивительный английский психоаналитик, педиатр Д.Винникот пишет: «Мы замечаем у женщины, готовящейся стать матерью, отождествление себя с младенцем (…) Ей известно, как может чувствовать себя ребенок. Никто другой этого не знает».
Природа заложила в нее способность идентифицироваться с собственным дитятей и таким образом откликаться на его нужды и удовлетворять их.
У них как бы одна психика и одно тело на двоих.
КОРМЛЕНИЕ и засыпание у груди — дают ребенку наиболее полное переживание блаженства, безопасности, покоя и безмятежности. Такой опыт необходим для формирования реальности собственного «я».
Но что, если женщина оказывается не способной быть, по словам Винникота, «достаточно хорошей мамой»? Что, если она не знает, как успокоить, накормить и утихомирить голод и страхи своего дитя. Что, если он становится для нее мучителем, тем, кто высасывает все соки и силы….
Такого младенца мама кормит не молоком любви, а своими страхами и тревогами.
Психотерапевт Эллен Перлмэн, представитель школы теории привязанности, много лет работала с пациентками, имеющими нарушения пищевого поведения, и вела неофициальный журнал, в котором фиксировала их младенческий опыт:
- У ВСЕХ пациенток этот опыт включал в себя серьезные, зачастую множественные нарушения привязанности в ранние, критические для развития периоды.
- МАТЕРИ таких пациенток рассказывают о многочисленных тревогах собственного материнства:
а) о физически и морально отсутствующих супругах,
б) о своей социальной изоляции, когда они растили дочек,
в) о собственном травматическом опыте ранней сепарации с матерями.
Дальше – больше. Вместо того, чтобы помогать ребенку справляться с его внутренним хаосом, то есть с голодом, страхом непривычного и незнакомого мира, в который он пришел, мама все больше и больше наполняет ребенка собственным хаосом.
Он все больше переполняется: не только своими, но и материнскими тревогами.
Несмотря на то, что явно и ярко анорексия и булимия проявляются в пубертат, бывает, что ребенок начинает отказываться от еды гораздо раньше, в детском возрасте.
Уже тогда это можно истолковать как желание избавиться от многочисленных родительских проекций, помещенных в него. Это протестная реакция на психологическое насилие, гиперопеку и чрезмерную тревожность родителей, желающих внедриться, проконтролировать и напичкать своих детей чем бы то ни было…
Насколько в первые месяцы после рождения младенец нуждается в полном симбиозе с матерью, удовлетворении своих потребностей и максимальном материнском присутствии и отклике, настолько в дальнейшем он нуждается в том, чтобы ощущать себя отдельной личностью, делать самостоятельные шаги во всех областях своей жизни.
Для этого ему тоже нужна поддержка и отклик матери, но отличные от того, какими они были на первых порах.
Такие потребности могут пугать мать еще больше, особенно если она сама не является зрелой личностью и не смогла в полной мере отделиться от своей матери.
Удовлетворить потребность собственных детей в отдельности может явиться задачей столь же тяжелой, сколько и удовлетворение потребности в близости…
И что же в итоге?
Мы имеем ребенка, переполненного материнскими проекциями, ее страхами и тревогами. Ребенка, который воспринимает себя и ВОСПРИНИМАЕТСЯ ЕЮ слитым с матерью воедино, несмотря на то, что он растет и взрослеет. Помните, одна психика и одно тело на двоих.
Comments are closed